Нечаянно написалось. Те же лица, опять другие декорации. Бытовые факты не отличаются историчностью.
***
Счастье мое или мое проклятие?
Сколько еще мне искать тебя
на суше и в море во всех временах?
1779 год
Когда Линнар на мгновение прикрывает глаза, перед ним проносится не вся жизнь, а только бесконечные, летние дни детства. И он видит деревянную веранду, развевающиеся под теплым ветром занавески и чашку с молоком в собственных ладонях.
"Ну уж нет, мистер, доешьте свой завтрак! А потом я, быть может, расскажу вам одну хорошую новость".
Он проглатывает хлеб и выпивает молоко самыми большими, насколько только способен глотками для того что бы наконец услышать:
"Прошлой ночью к дому Уайтов подъехала повозка и, вероятно, ваш друг в этом году все-таки приехал навестить свою тетку. И, ради Бога, не кричите как дикарь!"
Но девятилетнему Джейме хочется кричать и прыгать от радости, и ноги сами несут его вперед быстрее ветра, потому что Джордж приехал и теперь у них будет целое лето, а быть может и того больше. Каждый летний день - маленькая теплая бесконечность. Целое лето - почти как целая жизнь. Жизнь в которой можно вдвоем ловить кузнечиков, выстраивать ряды оловянных солдат на деревянном полу и разносить их из пушек, читать книги и играть в солдат и индейцев. Индеец всегда Джейме, потому что только у него получается так великолепно издавать совершенно настоящий боевой индейский клич. Джордж кричать вообще не слишком любит, зато деревянное ружье идет ему больше.
Летние дни прозрачные и сладкие как леденцы из жженого сахара. Когда они заканчиваются, вовсе не так быстро, как леденцы, можно вспоминать их еще долго. И после каждого расставания все-таки ждать новой встречи.
Потом он вспоминает день, в который видел Джорджа в последний раз, перед тем как они расстались надолго. Они уже не были детьми, но это все еще было их лето, последний солнечный день вместе. И они встречали его на деревянных мостках у озера, только вдвоем. И развалившись на теплом дереве, Джейме смотрел, как Джордж прыгает в воду, как солнце блестит в его волосах, на влажной коже, отражается в фонтане поднятых брызг.
А потом был внезапный разговор о будущем и внезапная горячность Джорджа, с которой он говорил о том, как будет служить Британской Короне. И что-то о великой Империи, над которой никогда не заходит солнце, но это Джейме уже не дослушал, потому что вероломно столкнул Джорджа вместе с собой прямо с мостков. И кричащим клубком они упали воду, снова поднимая в воздух тысячи брызг.
Только потом, в самом конце вспоминается Линнару уже не связанное с детством. То как он впервые понял - он пойдет сражаться за то, что бы его страна стала свободной, за справедливые налоги, за свержение тирании, за равенство. Как из уст уста передавалось между такими же горячо верящими в истину, за которую они сражаются: "Три миллиона людей, вооруженных в святое дело свободы, и в такой стране в которой мы живем, непобедимы никакой силой, которую враг может направить против нас.". Как сам он впервые взял в руки почти новую винтовку. "Дайте мне свободу или дайте мне смерть!"
Он открывает глаза и видит дуло винтовки, направленное на него. Но смотрит выше, прямо в глаза Мартина. Они такие же голубые, как и в тот день у озера. Где-то в памяти Линнара они вдвоем, обнявшись, снова прыгают в воду.
Вместо всплеска воды звучит выстрел.
Я закрываю глаза и падаю в новый мир,
где я снова, как горе-рыбак ловлю свое счастье,
и оно ускользает из рук.
где я снова, как горе-рыбак ловлю свое счастье,
и оно ускользает из рук.