Я уже почти засыпал, когда явилось вот это и пожелало быть обнародованным немедленно. Я не знаю откуда ко мне приходят эти Обрывки Миров. Если честно, я бы предпочел что бы они приходили в каком-то более целом виде. Потому что когда я записываю все это, знаю я о героях и событиях врят ли больше тех, кто будет это потом читать. А потом они как-то быстро уходят и даже дофантазировать плохо получается. Утром хотя б исправлю может...
Спать-спать-спать.

В Его кабинете много зеркал. На стенах, на колонне и даже на потолке. Каждый предок выбирал одно или создавал по своему, зачастую ужасно извращенному, вкусу. В конце концов, ведь еще столько лет и веков потом провести в этом выбранном зеркале. То ли проклятие, то ли привилегия рода... В правом нижнем от стола - прадедушка. Напротив - ехидно ухмыляется, выставляя напоказ гнилые зубы, дядя по отцовской линии. На потолке - отец. Старик впал в маразм еще задолго до своей смерти, приготовив себе посмертное убежище в виде зеркального кота, украшенного розовыми камешками, и приказав повесить его на потолок. А теперь он только еще больше доставал Его своим тонким, стеклянным смехом и песенками. Они должны были помогать, давая мудрые советы и предостерегая от уже совершенных в прошлом ошибок, но чаще всего галдели и ругались между собой. Если кто-то из них и был нормален при жизни, то заточение в непонятном зеркальном мире окончательно портило характер и доводило до сумасшествия даже мертвых. Он бы давно уже закрыл этот кабинет, запечатал, приказал бы под страхом смерти не заходить туда...если бы не одно единственное зеркало. Пустое. Вот уже почти год Он приходит сюда каждый день и смотрит, смотрит, смотрит в него ..
"Где же ты? Радость моя, беда моя... Почему ты не приходишь? Почему я вижу вокруг себя все эти морды, а тебя нет? Нет ни рук твоих с мягкими пальцами, ни лица твоего будто из белой кости выточенного..."
Тихо вокруг. Только сверху отец поет песню о синем коте, да ухмыляется дядя. А ее нет. Он наклоняется ближе к зеркалу и видит только себя. Губы синие, волосы спутанные и висят колтунами, а глаза то...безумные. Если придет, покажется Она вот сейчас, глянет на Него, то испугается. Никогда Он еще таким не был. При Ней - никогда. Но и Ее сейчас нет. Нет. Нет...
"За что ты меня наказываешь? Я же не виноват...Не я..."
"Дурак! Идиот!" - визгливо выкрикивает прабабка и смеется.
"...не я это...вернись, покажись хотя бы..."
Все они смеются. Смеются своими скрипучими голосами, выкрикивают что-то.
"Вон! Вон все!" - кричит Он и, подскакивая, размахивается кулаком. Звон по всей зале - осколки летят в стороны. Звон, крики, а потом тихо... Он сидит на полу, среди разбитых, расколотых зеркал, отражающих лучи солнца из окна. Руки у него в крови, кровь на полу. Он смеется, смеется, запрокинув голову, и плачет. Тишина. Кровь течет по руке и Ему кажется, будто ее гладят тонкие пальцы.