Есть два меня. Одному, хочется, что бы еще в детстве по крышам, по подвалам, целыми днями на улице, с кучей друзей. Хочется на мотоцикл, хочется автостопом до моря или хотя бы до ближайшего города. Чтобы в рюкзаке последняя сотка и бутерброд. Чтобы по ночам гулять, что бы пить вино под мостом. Что бы без царя в голове, что бы лезть в драки. Срываться внезапно в другой город к друзьям, ехать в поезде, петь под гитару. Сейчас, немедленно. А второй понимает, что на самом деле оно не мое. Он всегда помнит, что детство на самом деле провел, сидя за книжками дома, а гулял класса до четвертого с няней и мамой или исключительно во дворе, почти без друзей. Знает, что на самом деле я так и остался домашним и тихим. Что прежде чем соваться туда, куда не следует и делать что попало, я сорок раз подумаю не сломаю ли я себе при этом шею, не вляпаюсь ли в неприятности, не доставлю ли кому-нибудь неудобств. Что как бы мне не хотелось сорваться куда-то сейчас и немедленно я первым делом подумаю какие пары у меня будут в ближайшие дни и будет ли репетитор. Что уехать куда-то и не сообщить маме для меня представляется чем-то немыслимым, потому что мне становится физически нехорошо, если знаю, что она волнуется. И я не говорю, что это плохо, нет. Это даже, пожалуй, хорошо. И, возможно, лучше, и уж, по крайней мере, ответственней и разумнее. И мне так удобней, привычней. Просто где-то внутри меня сидит тот, первый, бьется о стенки и изредка заглушено вопрошает: "Ну что же ты делаешь, а?" и подвывает от тоски и скуки. Я создаю персонажей, у которых все это было, таких, у которых ветер в голове и куча богатых воспоминаний, с которыми родители хлебнули тех еще беспокойств. И понимаю, что для того чтобы оно было, мне надо было изначально родиться либо парнем, либо просто не-таким-где-то-в-другом-месте.