ДРАТУТИ.

Помните, я писал, что переезжаю в Питер?.. Так вот, я теперь живу в Москве Пока что временно, но с перспективой насовсем. Теперь можно не разорятся на сапсан, заезжая на игры.

ТАК ВОТ. ПРО ИГРЫ.

Не уверен, что это будет интересно читать даже игрокам, но. Я ехал играть в журналистику и немного в БДСМ, а вышло поиграть в историю про любовь к ебанатам и обвм. Так бывает.

РИ "Бездна голодных глаз", городовка. Основное действие и эпилог.

Предупреждения: BDSM, сумбур, мат и ебанина какая-то.

Меня зовут Доминик Яворов и у меня все прекрасно. Серьезно, у меня есть любимая работа, мама - хозяйка бдсм-клуба, неимоверной красоты и ума начальница, собака-робот Паштет и сладкий пирожочек - симпатичный практикант в моем ошейнике. С начальницей я сплю уже давно, с практикантом последние месяца два, как он тут работает. У вас при таком раскладе тоже все было бы охрененно. Вот и у меня было, пока не началось то, что началось.

Глава I, в которой случаются взломы и взрывы, но это пока никого особенно не беспокоит.

Глава I, в которой случаются взломы и взрывы, но это пока никого особенно не беспокоит.

Вечер пятницы 30 июля 143 года ничем не отличается от любого другого вечера пятницы. Почти. Ева сходила на интервью к пани Иоганне, вернулась как будто бы нервная, допытывается о нашей со Штепаном лояльности и внезапно бесится из-за сообщения на портале о том, что Рутению отключили от мировой сети. Сказала, что СБ только что угрожала ее убить, если информация просочиться в прессу. Сообщения не опубликовали ни я, ни уж, конечно, Штепан. Внезапный взлом сети, странные сообщения на портале, проклятые хакеры, наверняка. Ну, по крайней мере, теперь точно понятно, что это были не мы.

В “Необщественном месте” шумно и дымно, как обычно. Любимая атмосфера, сразу чувствую себя дома. Безуспешно ищу место, привычно подхожу к барной стойке, где мне наливают что-то сладкое, со вкусом пирожного. Отдаю это Штепану, он же у нас “сладкий пирожочек”, ему пойдет. Беру себе второй бокал, но он не менее сладкий. У барменов сегодня явно сдвиг на сиропе, но настроение это не портит.

Штепан, вот молодец, сам берет интервью у пани Менчинской. Интервью - огонь, предвкушаю завтрашнюю статью. Пану Яношу в соседнем углу бара оно огнем не кажется, но это издержки.

По радио передают сообщения о взрывах. Почему-то не особенно беспокоюсь, но пишу Еве, спрашиваю стоит ли об этом писать. Ева чем-то ужасно занята, ну и ладно. Вокруг сладкий дым, от алкоголя хорошо, Штепан тыкается носом в руку, машинально глажу его по шее, тяну за ошейник - приятно. Разговариваем с Розаленой, девушкой Евы. Вот интересно, она в курсе о том, что Ева делает со мной? А со мной и Штепаном? Знает, как у Евы загораются глаза, когда она видит, что тому больно? Нет, конечно. Милая Розалена. Расспрашивает у нас про веру в мистику, для диссертации. Я не верю в мистику, потому что никогда не видел ее проявлений.

Отпускаю Штепана домой. Говорю написать, когда доедет . “Да, Ник”. Потягиваю пиво и в телефонном приложении слежу за его такси. Такси доезжает, Штепан не пишет. Напоминаю и отчитываю, говорю, что придумаю наказание завтра. Надеюсь, он достаточно чувствует себя виноватым и будет мучиться этим до завтрашнего утра.

Ева возвращается злой. Впивается мне ногтями в плечо так, что я жалею, что отпустил Штепана. Не люблю, когда больно мне. На секунду задумываюсь позвонить ему и приказать ехать назад, но ладно.

Ева безумно красивая и злая. Ева наедине со мной всегда другая, мягче и послушнее, но сегодня впивается мне зубами в губы и пальцами в волосы. Смеется. Пытается ударить. Не может. Бьет словами. Смеюсь в ответ, пытаясь делать вид, что мне все равно.

- Скучный, какой же ты скучный. Да даже Штепан лучше тебя, он хотя бы знает какие статьи писать и как работать. А ты же ничего не умеешь и не знаешь. Думаешь, зря я начальница, а ты так выше и не поднялся?

- У тебя забавное мнение, - смеюсь, но мне странно. Как будто своими словами она высасывает из меня что-то. Хочется спать.

- Отвратительно скучный. Что в постели, что на работе. Предложу Штепану твое должность, и он согласится. Он же так любит эту работу и журналистику!

Вот теперь мне и правда смешно. Было бы, если бы так не хотелось спать. О том, что случилось с Евой, я подумаю завтра.

Глава II, в которой я заставляю Штепана думать, а ему от этого больно.

Глава II, в которой я заставляю Штепана думать, а ему от этого больно.

Утро начинается со скандала из-за статьи. Штепан прислал ее, уже написанную, прямо с утра. Допускаю в печать, Еве не показываю. Статья, как я и думал - огонь. Про “детей-маугли” и забавное детство пана Яноша. Оказывается, он из тех, у кого в руках ломается техника - есть в нашем обществе такие странные личности. Ева, кстати, из таких же, за год уже шестой телефон меняет. Может поэтому она так ужасно бесится, узнав, что я пропустил статью, не показав ей. И не она одна. Доктор в общественном чате просто с катушек съезжает, орет, что мы журналюги, стервятники и считаем всех, кто родился вне стран Альянса зверьми. Штепан с ним спорит. Читаю их жаркий диалог. Как мило, оказывается, сладкий пирожочек умеет спорить. Разумеется, со мной ему этого делать нельзя. Предлагаю доктору встретиться в частном порядке - его интервью может пригодиться, к тому же Ева просит нарыть компромат на пани Менчинскую.

Сидим с Евой в кафе, Штепан опаздывает уже часа на два. Злюсь, но предвкушаю то, что я могу с ним сделать. Ева просто угрожает его уволить. Но это не мешает ей завести вчерашний диалог, когда Штепан таки появляется. Только теперь про нас двоих.

- После того, как все закончится, я бы хотела оставить только кого-то одного из вас. Кого - зависит только от вас.

Вот теперь мне действительно смешно. Она действительно считает, что Штепан, мой сладкий пирожочек, мой послушный щеночек, будет пытаться меня подсидеть? Да он сделает что бы я ни попросил. Что за бред? Но уже то, что она говорит это все… обижает. Почему-то не ожидал от нее подобного, отношения у нас всегда были хорошие. Мысленно просто шлю ее нахрен, становится лучше. Пошла ты нахрен, красивая и злая Ева Войтек. Даже, если ты решишь меня уволить, я прекрасно разберусь и без тебя. Интересно, людям будет интересно знать, что все наши статьи проходят цензуру СБ?

Ева уходит. Штепан очень виновато смотрит на меня, извиняется словно бы и за опоздание и за Еву и вообще за все. И бормочет что-то о том, что ему надо встретиться сегодня с психологом. Приказываю рассказать зачем, он как будто бы бледнеет. Рассказывает, что он всегда не помнил первые пять лет своей жизни, а сегодня.... сегодня не помнит что происходило с утра. Как будто отключился. Не понимаю. Приказываю ему вспоминать, он морщится и говорит, что думать об этом ему больно. На самом деле больно, физически.

- Вспоминай. Старайся. Тебе ведь все равно было бы больно уже за одно то, что ты опоздал.

Он падает головой на руки, почти плачет, говорит, что не может.
- Ты меня очень разочаровываешь. Старайся. Смотри на меня, - рукой держу его за подбородок, заставляю смотреть.
- Прости, Ник, я не могу, не получается, больно.
Вздыхаю. Внезапно становится его жалко. В конце концов, я не психолог, пусть СПБ с этим разбирается. Штепан доверчиво почти падает щекой мне на руку.
- Все хорошо, я больше не сержусь.

Пока сидим в кафе на минуту отключается вся техника. Вижу, что за коном встают даже машины. Какого?.. Но все быстро приходит в норму.

По дороге к психологу случается что-то еще более странное. Пиздец какой-то случается, честно говоря. Штепан, вместо того, чтобы уйти за девушкой-психологом останавливается и смотрит на меня.

- Штепан?
- Не смей меня так называть. Не смей меня трогать.
- Не понял, это сейчас что было? - повышаю голос, кажется бью его по щеке. Он почти что ломает мне в ответ руку с силой, которой я раньше у него не замечал.

Пока пытаюсь отойти от шока и понять что это за нахуй сейчас такое было, психолог отводит меня в сторону и спрашивает, что собственно произошло. Откуда я знаю, что такое произошло?! Мой практикант сначала потерял память, а потом слетел с катушек и поломался. Просто заберите его и почините.

Штепан почему-то послушно идет за психологом. Я остаюсь один. По привычке пишу Еве и говорю, что иду в бар. Идет ливень - в лучших традициях кинотрагедий и драм. Драмы нет, но я бы не отказался понимать что происходит.

Глава III, в которой обстановка накаляется, я превращаюсь во множественных Андреев, а Штепан в Рейджи.

Глава III, в которой обстановка накаляется, я превращаюсь во множественных Андреев, а Штепан в Рейджи.

Я не совсем понял, когда это произошло и почему мне внезапно вспомнилось то вчерашнее сообщение про взрывы. В голове зашумело, затикало… взорвалось, стало темно. И тогда я вспомнил все.

Это был другой мир, мой мир. И в моем мире была война.
Я руководил отрядом, в котором каждого знал по имени, но сейчас вспоминал их с трудом. Мой отряд должен был освободить пленных. Много. Сотня тысяч людей. Все собраны в концентрационном лагере, вокруг защитное поле. Мы пробиваемся в рубку управления, на сканерах все чисто, я снимаю дозорного, вхожу…. Датчики движения. Почему сканеры их не засекли? “Назад, отходите!” Сам не успеваю. Сейчас все взлетит на воздух, но секунда, две... Взрывается не рубка. Взрывается весь лагерь. Все сотни тысяч людей. Взрывы. Все пространство рвется на части, я как будто бы слышу крики боли и отчаяния. Шум пламени, крики - все сливается в один шум, пространство разрывается на куски.

Картинка сменяется.

Я вижу свой мир сверху - тонкая полупрозрачная сфера. В точке взрыва появляется трещина. Мир разлетается на осколки. Сотни тысяч осколков, сотни тысяч новых миров. В каждом - я. В каждом из новых миров я буду рождаться снова и снова, пытаясь исправить свою ошибку. Потому что это моя вина и моя ответственность. Только моя.

Теперь, неважно что и как я делаю, это смутное, давящее чувство вины всегда со мной. Это была моя вина.

Я прихожу в себя в баре, хотя совсем не помню как и когда туда дошел. Напротив меня сидит… один из барменов? Смутно его помню.

- Привет, Андрей, - говорит он мне. Все произошедшее кажется мне смутным бредом, но от этого не перестает быть правдой. Это и правда мое имя.

- Чтобы не запутаться, - он смотрит прямо на меня, - ты - это тот, кем я не хотел бы быть. А я - Марцелл. Есть и еще Андреи, тебе нужно их найти.

Мне и смешно и страшно. “Всех их вместе собери”, блин! Но тут мне звонит Штепан, и я выбегаю наружу.

Штепан просит прощения. “Прости, Ник”. Просит встретиться с ним, просит достать оружие, просит не рассказывать о нем Еве и говорит, что за ним охотится СПБ. Ничего не понимаю, но все-таки спешу ему на встречу.
Встречает меня не Штепан.

Этот, другой, с лицом Штепана не отзывается на его имя и говорит, что его зовут Рейджи. Рассказывает, что Штепан жив, но вроде как спит, а он, Рейджи, теперь проснулся. Объясняет, что поэтому за ним охотится служба психологической безопасности, хотят стереть. Не особенно понимаю, но сейчас происходит столько всего странного, что я плюю и выкладываю этому Штепану-Рейджи все, про свою ситуацию с Андреями. Это достаточно безумно для того, чтобы рассказать другому безумцу. Но потом он все-таки меня выбешивает. Хватаю его за ошейник, кричу, чтобы он вернул Штепана. Тогда он валит меня на землю и пинает по ребрам. Это странно насколько он сейчас сильнее. Так, как Штепан не был никогда. Впрочем, Штепан в принципе никогда бы не поднял на меня руку.

Этот Рейджи он... ебанутый. На всю голову ебнутый просто. Снимает с себя (со Штепана!) ошейник. Говорит: "Надену себе пока на руку, а потом надену на тебя". Я ржу и одновременно опять хочу ему врезать, но ребра слишком болят. И это мне еще повезло - ребра целые. Доктору в коридоре бара повезло намного меньше, ему этот Рейджи ребра все-таки переломал.

Он совершенно ебанутый и он хочет убивать. Говорит, что я все еще жив просто потому, что тот, второй (мой Штепан!) ему не разрешает. Рассказывает мне свою безумную историю, о каком-то мудаке, державшем в плену своих сестер и о ребенке, который у его сестры родился. Предлагает мне пойти и убивать людей. Или трахать людей. Или и то и другое вместе. На секунду я... почему-то об этом задумываюсь. Не знаю почему.

Рейджи впивается мне в губы. Я хватаю его за волосы и загривок. Валим друг друга на землю, кусаем. Это не секс даже, это драка, какое-то безумие, где непонятно кто сверху и не перегрызут ли тебе горло в следующий момент. Но отрываемся мы друг от друга с трудом. А потом... потом на меня внезапно валится уже Штепан. Это точно он, потому что он просит его убить.

- Пожалуйста, Ник. Пожалуйста, - он хватается за меня, утыкается головой в колени, - я не хочу никому делать плохо, я не хочу убивать, мне страшно.
- Все хорошо, - я глажу его по голове и пальцы у меня почему-то дрожат. Мой бедный мальчик. Я не знаю как тебя защитить, я что-нибудь придумаю. - Все будет хорошо, ты справишься.

А потом возвращается Рейджи и он ярости. Пытается надеть на меня этот злополучный ошейник (все еще не понимаю его логику, но какая логика, если он просто ебнутый) и избивает меня. Пытаюсь защищаться, но он все еще сильнее.

Плююсь кровью, внезапно вижу, как к нам подходит Ева. Это даже... мило. Почему-то не думал, что она возьмется меня защищать. Когда Рейджи пытается ударить Еву к нам подбегает пан Янош. Ну, этот-то точно защищает не меня, а ее. Вообще странно, что теперь они всегда ходят вместе... Вспоминаю, что видел их еще раньше, в баре, они там сидели вцепившись друг в друга, то ли как любовники, то ли как разлученные близнецы. Но думать об этом некогда, мысли просто пробегают в голове как-то отстранено.

Ева делает что-то странное, вроде как произносит заклинание (что? как будто там не хватало еще немножечко безумия?), Рейджи делает что-то еще более странное в ответ, и все они втроем, вместе с паном Яношом, валятся в обморок. Стою между телами, как дебил. Прекрасно. Дорогие читатели, я веду репортаж с места событий, где прямо сейчас происходит какая-то ебанина. Оставайтесь с нами, чтобы узнать подробности.

Все они все-таки приходят в себя. Еве я очень благодарен за попытку меня защищать, но иду почему-то за Рейджи. Вероятно, потому, что где-то там внутри него все еще есть Штепан. Штепану нужна моя помощь и защита, я не могу его бросить, он - моя ответственность. Я и так постоянно ощущаю чувство вины, проснувшееся одновременно с воспоминаниями о взрыве. Чувствовать его за что-то еще я не хочу.

И мы идем в бар. Потому что в такой ситуации - только выпить.

Глава IV, в которой мы пытаемся как-то с этим быть.

Глава IV, в которой мы пытаемся как-то с этим быть.

Оказывается, иногда выпить - это реально лучший вариант. И иногда все действительно, не иллюзорно становится проще. В баре пустынно, но сидит клуб Баобаб в полном составе. Смеются, болтают, предлагают поддерживать бигендеров, говорят, что теперь мы в их команде и они будут всегда поддерживать и нас тоже. Странно, но то ли от их слов, то ли от чего-то еще я чувствую, как Рейджи (Штепан?) рядом оттаивает. Чуть позже он внезапно утыкается в меня. Не так, как это сделал бы Штепан. По-другому. Как будто не совсем уверенно и вместе с тем сильнее. Глажу его по голове и почему-то чувствую… Неясное. Ответственность? Что-то еще?

Марцелл, когда я подходил к нему и спрашивал, что мне делать, сказал: “Помоги ему стать целым”.

Почему-то именно в этот момент я понимаю, что вот сейчас он - скорее целый. И это правильно. Когда-то Штепану нужна была защита и появился Рейджи. Один Рейджи - это ебная машина для убийства, но вдвоем они - правильные. Поэтому, когда к нам подходит психолог из СПБ с претензиями, что Рейджи опасен и его нужно обезвредить и готов в любую минуту закрыть его собой и защитить. Глупо, теперь он сильнее. Но я все еще думаю, что он - это моя ответственность. Что я смогу гарантировать то, что он никого не убьет просто так. Говорю это психологу. Кажется, она не верит. Отходит, вижу, как она все еще издалека смотрит на Штепана и переговаривается с сб-шниками. Встаю так, чтобы быть между ними и им. На всякий случай.

У бара внезапно натыкаемся на девушку Евы, Розу. Рейджи берет и с порога ей рассказывает: “А вы знаете, что ваша девушка уже три месяца как спит с нами, втроем?”. Внезапно. Хрен пойми зачем. Желание правды взыграло? Роза вроде как удивленно кивает, а потом заходит в бар и там падает в обморок. Вот такого я не ожидал. Сижу рядом с ней и все объясняю. Про то зачем Еве это было нужно. Про то, что Ева от чужих негативных эмоций и боли становится более счастливой и так бывает. Надеюсь, она поняла.

Мы идем в магазин, Рейджи снимает со своей руки ошейник и просит снова надеть на него. Надеваю. Целую его и мы идем есть. Потому что поесть - это иногда даже важнее, чем выпить.

Где-то между первым и вторым гамбургером я внезапно говорю:
- Знаешь, я не думал, что люблю тебя, пока ты не стал Рейджи.
И это внезапно правда. Кажется, я вообще очень много всего не чувствовал до этих странных, упоротых суток.
Рейджи отвечает:
- А он всегда знал, что любит.

Такое ощущениями, что за гамбургерами мы пропускаем приближающийся апокалипсис.

Мир захватывает Бездна. Она проникает в технику, в виртуальный мир, во все, что мы привыкли считать нашим домом. Есть несколько способов ее остановить. Провести ритуал - первый. Если сделать это, то погибнут все люди с имплантами. Про второй мне рассказывает бывший сб-шник, отец Белочки - Андерс. Оказывается, он тоже Андрей. То есть, немного я. Про это странно думать, ломается мозг. Если мы соединимся вместе (я вспоминаю старые мультики про трансформеров и вольтрона), то сможем вернуться в наш мир и исправить ту ошибку. Исправить все. И прогнать Бездну, потому что именно мы ответственны за ее появление, как и за появление тысячи других миров. Это хороший способ, даже учитывая, что кто-то из Андреев при этом погибнет. Рейджи против. А я считаю, что способ хороший. Потому что именно мы должны что-то сделать. Договариваемся с Андерсом встретиться позже и все обсудить.

Самое смешное, что дальше мы просто везде опоздали. Ритуал проводят без нас, мы опаздываем, вместе с Рейджи и, внезапно, Доктором. Кажется, он не особенно рад нашей компании, хотя Рейджи и извинился за сломанные ребра. А лично вот я ему рад. Не самая плохая компания, для того, чтобы пропустить ритуал, который решает судьбу всего мира.

Когда приходим на площадь, то все уже окончательно закончилось.

Техника по всей стране, по всему миру отключается.

Бездна не прошла.

Говорят, что Ева и пан Янош просто растворились в воздухе. Очень в духе Евы, даже не попрощаться.

Держу за руку Рейджи, он снимает с себя ошейник, но за руку держит меня крепко. Все будет хорошо, наверное. Мы увидим.

Знаете, что самое главное? Я больше не ощущаю чувства вины. То, что произошло, тогда, в другом мире, со мной и не со мной одновременно, это просто произошло. Да, это была моя вина. Да, я виноват. Но теперь во всей вселенной существуют, живут, чувствуют миллиарды людей. Возможно, просто из-за того, что когда-то мир раскололся на осколки. В буквальном смысле.

С этим, внезапно, можно жить. И мы живем.

Спустя месяц. Эпилог, в котором все плохо
Эпилог. Спустя месяц.
Я думаю, что это был просто странный сон.

Я не знаю приснилось ли мне, что мир на самом деле умирает. Скорей всего нет. После ритуала отключилась вся техника. Вообще вся. Тысячи людей умерли только в первую неделю. Мы оказались не готовы. Лично я оказался не готов ни к чему. Мир умирает, люди умирают, а у меня теперь нет даже любимой работы и музыки в наушниках. Зато есть Рейджи-Штепан. Имя он выбирает в зависимости от. И мы держимся. Друг за друга. Даже в те моменты, когда хотим друг друга убить (а это бывает часто). Потом, найдя эту колонию Андерса за городом, держимся за то, что нам есть что делать и чем заняться. Просто удивительно как расширяется круг твоих обязанностей во время апокалипсиса. Думал ли я когда-нибудь, что мне придется, например, доить корову? Или пытаться сообразить можно ли собрать из чего-то работающее радио? Раньше "сообразить" означало залезть в сеть и посмотреть какой-нибудь туториал. Теперь "сообразить" это какое-то странное, смутное понятие. Я ничего не понимаю в радиотехнике, в зооводстве, в электричестве, в медицине, в этой новой жизни. Практически никто из нас не понимает. Говорят, что наш мир соединился с каким-то другим. Но что это значит для нас? Мы не понимаем. Но мы пытаемся и продолжаем жить.

Пока люди не начинают умирать от тифа. Даже жена Андерса и мать Белочки - Иоганна. Пока не умерла, нет. Но заболела. Лекарств нет. Говорят, лекарства остались в городе, в одном из бункеров СБ. И мы идем туда. Я, мой Рейджи, Андерс - наш негласный командир, Белочка - очень тихий и грустный, зато с арбалетом. Мы находим лекарство. Вместе с лекарством находим мафию, бывших сб-шников и... фейри? Странных незнакомцев, Яноша и Еву (с крыльями, серьезно!?), Лизу, пришедшую с ними… Все они веселые, пьют пойло с запахом роз и говорят, что пришли примяком со свадьбы. Теперь вы понимаете, почему я считаю, что это был сон, да?

Дальше все становится таким запутанным, как может быть только во сне. Или в пост-апокалиптическом мире с фейри. Мы пытаемся договориться, что-то выяснить, кто-то пытается заключать сделки с фейри, но они требуют какую-то слишком большую цену. Ева и Янош ходят вокруг и смеются. Лиза говорит, что они как пьяные студенты. Судя по ним, пьяные они от наших эмоций - страха, непонимания, агрессии. Разговаривать с ними и правда столько же толку, сколько может быть от разговоров с пьяными первокурсниками, если сам ты трезв.

В дверь бункера ломятся сектанты, которые хотят нас убить. У нас есть час и мальчик, который должен помнить тайный выход. И Лиза, которая может успокоить сектантов своей особой магией, если все расскажут ей по какой-нибудь истории. Истории - это как батарейка. Я сажусь и рассказываю историю о том, что когда-то у меня был очень хороший и послушный мальчик, который меня любил. А я его нет. Потом мальчик превратился в монстра и я его полюбил. Это глупая, короткая сказка на три строчки. Я еще не знаю какой у нее будет конец.

Сектанты уходят. Все должно быть хорошо. Вот-вот все просто будет хорошо. Сейчас, еще немного.

Белочка заключает сделку с фейри. Андерс кричит, что объявляет фейри войну и выходит из бункера. Мы идем за ним. И видим, что Андерс мертв. Его убил Юрий, потому что самое меньшее, что сейчас нужно этому миру - это война. Где-то на краю сознания я думаю, что он прав.

В следующую секунду я слышу выстрел. Рейджи стреляет себе в голову.

Именно в эту секунду я понимаю, что все это - просто сон. Слишком уж это абсурдно.

Рейджи, которому час назад я впервые сказал что-то про любовь напрямую. Именно ему, не Штепану. Рейджи лежит на полу и вокруг его головы - лужа крови.

Почему? Как мне теперь узнать кто из них двоих, Рейджи или Штепан, спустил этот злосчастный курок? Почему это вообще меня интересует?

Я думаю, что это сон, поэтому беру нож, лежащий рядом с Рейджи и иду убивать Юрия.

Я думаю, что это сон, поэтому подхожу к Юрию, даже не прячась, и пытаюсь перерезать ему горло. Меня оттаскивают. Доктор бьет меня по голове железной рукой.

Я падаю и не вижу чем все закончилось.

В одном из тысячи осколков созданных мною миров в этот момент я просыпаюсь рядом со Штепаном и рассказываю ему про дурацкий сон, где была даже Ева с крыльями.

В другом - я прихожу в себя в полупустом бункере.

В каком из них я нахожусь на самом деле?

Секунды через три я очнусь и тогда, наверное, пойму.

Раз. Два...

Благодарности, которые я кратко, но искренне говорю.

Это была первая игра в моей жизни, после которой я плакал. На основном действии от того, что заканчивать игру внезапно, на шесть часов раньше, чем планировалось оказалось очень-очень больно. Мне не хватило, я даже не ожидал, что это был финал. На эпилоге… просто потому что. Я раньше не понимал как это. Просто внезапно переизбыток эмоций и рыдаешь. И да, это скорее положительные моменты. Значит игра была сильной. Я люблю эмоции.

А основное действие было первой в моей жизни игрой на которой я на самом деле вролился. Именно так, как я представлял это в идеале. Всегда, абсолютно всегда у меня была эта проблема, что даже на игре я - это я, я просто думаю: “А как бы сделал мой персонаж? Ммм, возможно, вот так”. И тут внезапно - идешь и делаешь, не думая. Волшебное ощущение.

Огромное спасибо мастерам и игротехникам. Были косяки или не было косяков, но вы создали очень живой мир. С той минуты, когда пятничным вечером я зашел в бар и ощутил себя в реальном баре, я это понял. Это было волшебно от начала до конца. Спасибо.

Спасибо Марго просто за то, что она есть, что позвала меня и придумала со мной концепт персонажа, пусть в итоге он и изменился. Ева была прекрасна. Прости, что Нику она совсем разонравилась.)

Спасибо Хэл. Просто не знаю что сказать, потому что все уже говорил. Сердца. Охрененная любовная линия, которая сделала мне всю игру так, что я ору до сих пор.

Спасибо всему клубу Баобаб за то, что были таким охуенными и чинили людей. Лизе в отдельности спасибо.

Спасибо Белочке за то, что он был таким прекрасным Белочкой.

Спасибо Айту, потому что Роза была офигенной, а обморок был внезапен и прекрасен.

Спасибо Доктору, который все-таки сделал мне игру про “журналистов-стервятников”. Это было то, во что я ехал играть изначально. ХД

Спасибо Андерсу, за то, что он часть Андрея, прекрасный командир, лидер и просто крутой.

Спасибо Игнис за то, что на тебя было круто смотреть. Захотелось тоже поиграть в мафию.

Спасибо всем, кого я внезапно забыл, но с кем поигралось.

Тут много сердец.

Неужели я это дописал. Ура.



А что у меня еще есть!

Есть фоточка Ника и Штепана на основном действии и Ника и Рейджи на эпилоге, которая выражает все изменения в их отношениях.

Фото

А еще я сюда притащу всякие материалы с нашего портала и блога Ника, но пока что я выдохся на отчете.