«Вечер умирал, наступала ночь,
Необычный бал грянул во всю мощь...»
Наверное они действительно подмешивают что-то в вино. Каждый удар часов будто отдается в ушах эхом, взгляд уже перестает различать людей вокруг, становится трудно понять, что это вокруг больные фантазии или реальность. И еще эта музыка.
«Вальс гремит на бис, вальсу вторит гром
Шабашем ночным воздух заражен…»
Все гремит, гремит, ускоряется, а вместе с ней ускоряет свой танец и Герцог, крепко держа тебя за руки. И пары вокруг взмывают в воздух. Визг, хохот, гром, Герцог откинув голову назад смеется каким-то неестественным смехом.
«Тень... свет... темп убыстряется,
Жизнь, смерть... перекликаются,
Жар, бред, пытка надеждой и злость..»
И вот тут становится страшно. И больно. Голова разрывается. Герцог будто специально отпустил руки и ты упал на колени прямо посредине зала. Вокруг тебя все так же танцуют пары в этом бешенном, дьявольском танце. Зажать ладонями уши. Не могу, не могу, не могу больше. Смех. Яркие пятна вокруг – это все они. Танцуют. А ты уже ничего не слышишь, на тебя просто давит. Сжаться в комок. Нет, нет, не надо!
«Здесь на одного слишком много зла...»
Через грохот голос: «Идем». Чья-то рука практически вздергивает тебя наверх и ведет через зал. Ты ничего не видишь вокруг, но чувствуешь, что вы проходите легко, будто вся толпа расступается. Там куда тебя привели тихо и прохладно. Тишина поначалу давит на уши не хуже грохота до этого, но потом отпускает. И ты сползаешь по стене с чувством полного облегчения и счастья.