Слова куда-то делись. Так и буду, очевидно, говорить чужими стихами... Просто это стихотворение абсолютно точно передает мое настроение и мои ощущения. И, знаете, наверное, это правильно. Глупо убеждать себя в чем-то или говорить, что осени нет. Осень есть. Потому что должны быть какие-то закономерности в жизни. За октябрем будет ноябрь и снег, затем наступит зима, Новый Год, а потом надо будет просто пережить самые тяжелые месяцы. Есть что-то успокаивающее в этом: что бы ни менялось в жизни, все всегда будет так. Это, пожалуй, не должно удручать...
Город словно застыл: он не может дождаться рассвета.
Не дождётся и впредь: до рассвета ещё далеко.
Все рассветы проходят по обыкновению летом,
В октябре не светает. Здесь сумерки и молоко.
По утрам это сумерки в желто-сиреневой гамме:
Привкус кофе, надёжный халат и - рассеянно - душ.
Сонный дом, даже сны за ночь собраны как оригами,
Шум машин за окном, хмуро - дети, родители, муж.
Быстрый завтрак, неспешно - газета: "И снова убийство!",
Разве можно кого-то оставить в живых в октябре?
Черный плащ, красный шарф, зонт, в прихожей на тумбочке письма,
Счёт за осень, за воду, за газ и за вроде бы свет.
Дробным стуком шагов до работы, учёбы, детсада -
Здесь за дверью кончается тихая сумерек власть.
Из окна если смотришь во двор, то и света не надо:
Там октябрь разинул несытую жадную пасть.
Начиная отсюда у сумерек в ржавчину отсвет:
Это листья дают им намёк на намёк на тепло.
Улиц тихие жалобы, небо смешное - в полоску:
Облака, облака, солнце вдруг и опять занесло.
Золотисто-коричнево-красным окрашены лужи -
Листья, нежной октябрьской смерти озябший привет.
Город спит как и спал - весь в печали готовится к стуже.
Как обычно. Он видит октябрь уже сотнями лет.
Вечер близится. Сумерки нежно окрасились в серый.
Вечер даже не знает, когда, наконец, наступать.
Осень нежно смеётся, стреляя опять без прицела:
Почему бы не выстрелить, если охота стрелять?
И октябрьский дождь - словно что-то испортилось в небе,
Хлещет струями, моросью сыплет, а с неба - скрипят.
В серо-синие сумерки с тонким уклоном к сирени
Так смешно возвращаться домой, что аж руки дрожат.
А вернувшись, смотреть из окна в розоватое небо,
Ожидать перемен, получать в лучшем случае шиш.
Город спит неизменно. Октябрь. Далеко до рассвета.
Ну чего же ты, девочка, что ты так сильно дрожишь?
Это просто октябрь.
Здесь отчаянье меряют цветом.
Это просто октябрь.
Каждый день тут считают за год.
Это просто октябрь.
И хватит, пожалуй, об этом.
В этих сумерках сходишь с ума на три жизни вперёд.
(с)маленький самурай